Вместе с Буричем идею свободного стиха отстаивал Вячеслав Куприянов, интересный
поэт. Он был, пожалуй, единственным в советские времена, чьи верлибры издавали
книгами, – у остальных, я говорил, только вперемежку с благонамеренной
силлаботоникой.
Но дело не в примирении классического и свободного стиха и не в споре между
ними. Было бы несерьезно и неумно делить поэтов на два враждующих лагеря -
приверженцев классической метрики и сторонников свободного стиха.
Это было бы похоже на свифтовскую войну "остроконечников" и "тупоконечников" -
то есть тех, кто разбивает яйцо с острого конца, и тех, кто разбивает с тупого.
Дело в том, что в метрическом стихе возможны пять видов аномалий. Три из них —
синкопа (переакцентуация), гипертесис (внесхемный ударенный слог) и гиперарсис
(внесхемный безударный слог) — приводят только к усложнению метра, так как объем
стопы остается прежним.
А. А.: Ну да: формализм и все такое. Жутко боялись. Меня, например, до середины
80-х как поэта не печатали. Пока я, еще юнцом, писал обычным манером, так целый
“подвал” в “Комсомолке” набрали. А только я перешел на это самое, на “западную
отраву”, – так сразу точка. Повертит редактор рукопись, даже вздохнет бывало – и
глазки в сторону. “Вы уж нам лучше что-нибудь другое принесите...” Это было для
них как джаз, как брюки-дудочки... Так что новые верлибры мы только в переводах
читали, это допускалось. Была замечательная такая серия “Современная зарубежная
лирика”, это через нее переводные верлибры входили в поэтический обиход. Там был
редактором Владимир Бурич – сам изумительный поэт. Вот он-то в новое время и
был, я думаю, первый настоящий:
А. А.: Кстати, современные литературоведы их даже на два “поджанра” делят:
“короткий” и “длинный” верлибр. Действительно – разные художественные механизмы.
Ну а что касается выбора, то в тот момент, когда рождается замысел, в общем-то,
всегда понятно, какой формы он требует. Хотя бывает и так: кажется, что будет
короткий, а потом смотришь – “переросло” в длинное... По крайней мере, на чем
короткий верлибр построен – понятно: это всегда образ некий, или парадокс, когда
вдруг тебе открывается какая-то новая сущность и требует запечатления.